Лера обернулась к несчастному цветку, пролежавшему весь день на заднем сидении, пока застёгивала ремень безопасности. Роза на удивление неплохо держалась без воды. «И я тоже вроде неплохо держусь», — оценила своё состояние Лера как удовлетворительное.

— Мы сейчас куда?

— Отвезу тебя в гостиницу. Отдыхай. День выдался тяжёлый.

— А ты?

— У меня, к сожалению, ещё полно работы. Но я заеду вечером, — он не посмотрел на неё. Их ослепил яркий свет с улицы на выезде с парковки. Лерино сердечко ёкнуло и, когда её мысли уже заметались испуганными кроликами, добавил: — Ненадолго. Или как получится.

Кирилл поцеловал её у машины, вручая чемодан, когда Лера, задрав голову, рассматривала сталинскую высотку, как из фильма «Москва слезам не верит», возле которой они стояли. Прошлый раз Лера жила тоже в Хилтоне, но совсем в другом.

— Тебя проводить? — спросил Кирилл, наклонившись к её уху. И улыбнулся, садясь в машину, когда Лера уверенно отказалась. — Не скучай!

В лёгком трансе она пребывала и в шикарном вестибюле отеля. Рассматривая бронзовые люстры, позолоченный потолок, высотой не меньше десятка метров в вестибюле, Лера всё ждала, что ей откажут, что Кирилл привёз её сюда по ошибке. Но девушка с ресепшен вручила ей ключи так быстро, что не пришлось даже посидеть на синих плюшевых диванчиках. Счастливо избежав встречи с бронзовым тигром, который бросился под ноги вместе со своим мраморным постаментом, Лера наконец поднялась на указанный поднебесный этаж.

И там уже с облегчение выдохнула. Обычный одноместный номер. Тесноватенький. С жёлтыми стенами. Рабочий уголок. Два кресла с велюровой обивкой. Но кровать шикарная, двуспальная. Лера упала на неё, не раздеваясь, прямо поверх белизны заправленной постели и удивилась мягкости матраса. Вставать не хотелось, но в её часовом поясе уже наступил поздний вечер, и она боялась уснуть, так и не добредя до ванной.

Почему-то вспомнилась Дашка. Как та пришла пьяная, держа в руках куртку, в которую, оказывается, были завёрнуты «подарки» отеля. Вспомнился и их последний разговор про Лериного брата.

— Короче, Лер, — Дашка сидела на своём столе лицом к Лере и грызла заусенец. — Он, походу, козёл.

Всегда, когда разговор был неприятный, Дарья выбирала такой развязный грубоватый тон, словно она не в офисе при костюмчике, а в подворотне на корточках и с семечками.

— С чего вдруг такие выводы? — не поняла её Лера.

— В общем, он меня трахнул, вызвал такси и выставил. В час ночи. Открыл дверь: «Адьёс!».

— Так лето на дворе, не замёрзнешь, — пожала плечами Лера. — Опять же — такси вызвал.

— Это было в первый раз. Ещё весной. И за такси я платила сама, — она сплюнула откушенный заусенец на пол точь-в-точь как шелуху.

— А были и следующие? — не сказать, чтобы Лера удивилась этому, знала, что были. Но то, что Дашка после такого обращения повелась на второй раз… Лера не стала строить предположений, ждала.

— Второй раз позвонил через неделю, как ни в чём не бывало. Сам забрал меня по дороге, привёз, трахнул и снова выставил. Даже не встал с постели. Лежит, скотина, курит: «Дверь по-прежнему там».

— А в третий раз? — Лера ничего не понимала, пытаясь привязать образ своего брата к образу, который рисовало воображение.

— А в третий раз я пришла сама.

Хорошо, что последний глоток чая Лера уже сделала, иначе она бы подавилась.

— Ждала его на ступеньках у квартиры три часа. Уже хотела уходить, думала, не приедет. А он нарисовался, хрен сотрёшь.

Лера хлопала глазами, но поражало её даже не Витино поведение, Дашкино.

— Даже до кровати не дошли. Трахнул меня прямо в коридоре.

— И снова выставил?

Если бы Лера щелкала семечки, то сейчас явно жевала бы кожуру, а ядрышки выплёвывала.

— Нет, переоделся, душ принял и поехал на какую-то тусу. Меня по дороге на автобусной остановке высадил. Я походу, дура, да?

— Не-е-е-ет, — уверено покачала головой Лера. — Ты, походу, втрескалась.

— Да ну тебя, — махнула на неё рукой Дашка, обогнула стол, села, прижала лоб к ладоням. — И никогда трубку не берёт, сволочь. И перезванивает, только когда ему удобно. А я, идиотка, сижу и целыми днями, жду звонка. Ещё он может и просто так, без звонка, взять и ко мне заявиться. И ни коробки конфет, ни занюханного цветочка…

Лера подскочила с кровати, резко возвращаясь в действительность — несчастная роза так и лежала на чемодане, ждала. Лера про неё совсем забыла.

К сожалению, ничего похожего на вазу в номере не оказалось, только широкая стеклянная ёмкость с искусственными цветами на столике между кресел, да на письменном столе — две запечатанные бутылки с водой. Вот в одну из них Лера и поставила бордовую красавицу, предварительно хорошо намочив — где-то Лера прочитала, что розы дышат листьями. Конец стебля обрезать тоже было нечем, пришлось расщепить его маникюрными ножницами, а чтобы их найти — раскидать половину чемодана. В общем, к тому времени, когда Лера навела первозданный порядок, разделась и, захватив припасённые из дома халат и ночную сорочку, зашла в ванную, уже и спать-то расхотелось.

Встала напоследок под струи похолоднее, чтобы окончательно взбодриться, и услышала стук во входную дверь. Насторожившись, Лера выключила воду, чтобы убедиться, что ей не показалось. И вздрогнула от неожиданности, услышав голос Кирилла:

— Лер, ты здесь?

— Я в душе! — крикнула она, запоздало понимая, что дверь в номер не заперла.

— Понял! — крикнул он уже откуда-то из центра комнаты.

Лера снова включила воду. И снова вздрогнула, теперь от ледяной воды. Смело повернула кран на погорячее. Сейчас уже она была бодрее некуда и судорожно соображала, не раскидано ли по кровати нижнее бельё и… почему Кирилл вернулся так быстро.

Он поговорил по телефону. Раз, потом ещё раз. Потом, кажется, включил телевизор. Лера стояла посреди ванной, феном приводя в порядок волосы. Они уже сильно рисковали окончательно превратиться в пересушенный гербарий, но Лера никак не могла собраться с силами, чтобы выйти.

Последний раз она выдохнула, берясь за ручку, и открыла дверь.

— Я не смог далеко уехать, — поднялся Кирилл из кресла навстречу, но замер, ближе не подходя. — И я закал ужин в номер. Прости, что не спросил. Может, ты хочешь спуститься в ресторан?

Лера отрицательно покачала головой. Такое странное чувство. Когда она стояла там, за дверью, выйти было так мучительно страшно, но вот сейчас она смотрела на Кирилла и не чувствовала и следа былого волнения. Может потому, что Кирилл нервничал больше, чем она. Может потому, что ей так приятно было видеть это его волнение.

— В общем, — он поднял папочку с меню ресторана, не сводя с Леры глаз, — я скажу тебе, что заказал, ты можешь добавить, что захочешь, я им перезвоню.

— Хорошо, — протянула Лера руку к меню, только чтобы заполнить эту неловкую паузу.

Ничего она не собиралась добавлять. Она и буквы-то с трудом разбирала, просто бесцельно перелистывала, сидя напротив Кирилла в кресле, пока он так же неосознанно произносил какие-то названия из меню.

— Я полностью согласна с твоим выбором, — улыбнулась Лера.

— Я рад, — выдохнул Кирилл, но до той непринуждённости, с которой он держался совсем недавно, было ещё так далеко.

Они пытались о чём-то говорить, но разговор не клеился.

— Может, я тебе позвоню? — наконец, не выдержал Кирилл. Встал, тяжело выдохнув. — Я же несу всякую фигню.

— Позвони, — проводила Лера глазами его спину. Немного мятая рубашка навыпуск. Чёрные джинсы.

И её телефон тут же завибрировал. Она поднялась с кресла, улыбнулась высветившемуся абоненту и ответила:

— Алло.

— Привет! — Кирилл опустил голову, стоя у окна перед тонкой белой занавеской.

— Привет! — улыбалась Лера его затылку.

— Можешь говорить?

— Подожди, регистратор выключу, дверь запру, утюг выдерну из розетки.

— Ты одна?

— Нет. Со мной один парень, смешной такой, робкий. Но он нам не помешает.